- Скажите, Петр, - заговорил он наконец, - кто вы по политическим
взглядам? Я полагаю, монархист?
- Разумеется, - ответил я, - а что, я даю повод для каких-то
других...
- Да нет, - перебил барон. - Просто я хочу привести пример, который
вы должны хорошо понять. Представьте себе непроветренную комнату, в
которую набилось ужасно много народу. И все они сидят на разных уродливых
табуретах, на расшатанных стульях, каких-то узлах и вообще на чем попало.
А те, кто попроворней, норовят сесть на два стула сразу или согнать
кого-нибудь с места, чтобы занять его самому. Таков мир, в котором вы
живете. И одновременно у каждого из этих людей есть свой собственный трон,
огромный, сверкающий, возвышающийся над всем этим миром и над всеми
другими мирами тоже. Трон поистине царский - нет ничего, что было бы не во
власти того, кто на него взойдет. И, самое главное, трон абсолютно
легитимный - он принадлежит любому человеку по праву. Но взойти на него
почти невозможно. Потому что он стоит в месте, которого нет. Понимаете? Он
находится нигде.
- Да, - сказал я задумчиво, - я как раз вчера об этом думал, господин
барон. Я знаю, что значит "нигде".
- Тогда подумайте вот о чем, - сказал барон. - Здесь, как я уже
сказал, оба ваших навязчивых состояния - и с Чапаевым, и без - одинаково
иллюзорны. Чтобы оказаться в нигде и взойти на этот трон бесконечной
свободы и счастья, достаточно убрать то единственное пространство, которое
еще остается, то есть то, где вы видите меня и себя самого. Что и пытаются
сделать мои подопечные. Но шансов у них мало, и через какое-то время им
приходится повторять унылый круг существования. Так почему бы вам не
оказаться в "нигде" при жизни? Клянусь вам, это самое лучшее, что в ней
можно сделать. Вы, наверно, любите метафоры - так вот, это то же самое,
что взять и выписаться из дома умалишенных.